Дом в центре (Часть вторая) - Страница 16

12. Похитители и похищенные.

Моше провел меня в кабинет, где на стуле сидел один из захваченных арабов. - Знакомься, - сказал опекун, - Халед Шараф. Требует адвоката и утверждает, что он гражданин Израиля. - Да, - по-русски подтвердил араб, - я гражданин Израиля. Они забрали мой паспорт. - Самое смешное, - Моше развел руками, - что про паспорт он не врет. По этому паспорту он - действительно гражданин Израиля. Но как это может быть? - Что? - не понял я. - Как араб может быть гражданином Израиля? - А почему нет? - удивился я. Хотя, честно говоря, как-то недосуг было спрашивать у Бориса о гражданских правах арабов. Тут наш пленник вмешался в разговор. По-моему - на отличном иврите. Моше перевел на испанский. - У них очень много арабов - граждан Израиля. Примерно восемьсот тысяч арабов - граждане. - И от себя прокомментировал. - Что за чепуха! У нас в стране тоже живут арабы, да, ничего с этим не поделаешь. Но как можно дать им гражданство? Они же тогда будут участвовать в выборах, и в кнессете окажутся арабские депутаты. Мне надоела эта идиотская дискусския. - Он рассказал еще о чем-нибудь кроме своего гражданства? Совсем недавно он говорил про Государство Палестину. - Это не я! Не я! - заюлил араб, разобрав в моем испанском "Палестина" , это тот русский, он дурак, ничего не понимает. Я просто сказал, что я араб из Израиля, а он видно - антисемит и не признает Государство Израиль. Все русские - антисемиты, а у меня много друзей израильтян, я люблю иврит... - Заткнись, - я прервал словоизлияние. - Еще раз откроешь рот без вопроса - двину. Понял? - Понял. - Что он еще сказал, Моше? - Он ничего не знает. Учится в Университете Папи... Палум... секунду, Моше сверился по бумажке и по слогам прочитал - Па-т-ри-са Лу-мум-бы. Что это такое? Он говорил про сельское хозяйство. - Я слышал что-то похожее. Кажется, есть такое. А дальше? - Чуть-чуть работает в фирме. Тот, кто убежал, - большой начальник. Как его зовут - неизвестно. Он попросил Халеда поехать с ним в Сампт...э-э-э...- Моше полез в бумажку. - Неважно, продолжай. - Нечего продолжать. Все. Они приехали, пришел ты, потом - взрыв, стрельба. - Хорошо... Мне нужны две вещи. Карта Израиля и хороший острый нож. Карту нам принесли примерно через минуту, а нож вытащил из ножен и дал один из двух дежуривших в кабинете солдат. Я расстелил карту и повернулся к арабу. - Ну-ка, покажи, где ты жил в Израиле? Халед бодро подошел к столу, уткнулся в карту. Я услышал, как изменился ритм его дыхания. - Не могу найти, - сказал, как всхлипнул, он. - Здесь его нет. Умм-эль-Фахм - нет его. Меня не интересовало, где находится его город. Это ничего не меняло. Я просто хотел, чтобы он посмотрел на карту ЭТОГО Израиля, чтобы ЭТА карта шокировала его и лишила способности к сопротивлению. - Слушай сюда. - Я говорил по-русски, проверяя пальцем остроту лезвия. Израильтяне - они гуманисты. Может быть, они даже приведут к тебе адвоката. Но... Если я соглашусь. Ты сказал, что русские - антисемиты. А что ты можешь сказать про русских евреев? Ты ведь знаешь, какие они? - Я поиграл ножом и Халед кивнул. - Так вот. Я буду спрашивать - ты будешь отвечать. Если нет - я начну отрезать от тебя куски. То, что останется заговорит. Но к нему уже не позовут адвоката. Нельзя такие вещи показывать посторонним людям. Понял? - Понял. - Рассказывай. С серым как пепел лицом араб стал говорить. Еще в Израиле он вступил в какой-то Фронт и этот Фронт послал его в Москву учиться. В Москве он перешел в другую организацию, мусульманскую. Занимался поставками оружия в Ливан и на территории. - Какие? - спросил я. - Контролируемые Израилем. - Халед посмотрел на меня как-то странно. Потом с палестинскими арабами связалась местная мусульманская организация. Первый контакт был осуществлен через Иран, и о Большом (единственное известное "имя" светловолосого) была информация, что он - не из Советского Союза. Никто не знает, откуда он, но у него огромные деньги и связи по всему свету. Он тренирован настолько, что сравниться с ним никто не может. До недавнего времени Халед сотрудничал с Большим в деле вербовки и отправки наемных солдат в Боснию, на войну против сербов. Недавно Большой познакомил Халеда с Фаруком Джаббаром из ливанской Хизбаллы. Большой сообщил, что есть шанс достать простую и нерадиоактивную бомбу такой страшной силы, что станет возможным уничтожить пол-Израиля. Тут араб отклонился от темы, стал объяснять, что это бомба не против Израиля, он же сам оттуда, у него там родственники... Я поиграл ножом и посоветовал вернуться к Большому. Для того, чтобы получить бомбу, надо было найти девушку или парней, чьи фотографии показал Большой. Халед и Фарук с другими партнерами организовали сеть агентств по найму манекенщиков и манекенщиц. Халед контролировал Россию, Украину, Польшу, Чехословакию, Болгарию. Фарук пытался что-то сделать во Франции и Бельгии, но там такие убытки... В бывшем Союзе легче работать, все дешевле. Но тоже убыток. Шесть месяцев это длится, чуть-чуть удается подработать поставкой девиц из Союза на Запад, но все равно - прибыли нет. А нужных не найти. Пять раз уже появлялись похожие на фотографию, Большой забирал их с собой, но возвращался очень злой: клиент находил что-то "не то" и возвращал товар. Все. - Почему ливанец в Питере, а не во Франции? - Да нечего там делать, во Франции! Только деньги тратить. А в Москве он оружие закупает, взрывчатку, продает кое-что. - Что? - Ну... Наркотики. Деньги очень нужны. Плохо стало с деньгами. Большой шиитов не очень любит, я так думаю. Работает вместе, но не любит. Или просто у него денег нет. - Сейчас я буду говорить с остальными. Если узнаю, что ты забыл о чем-нибудь, - пожалеешь. Ну? Где Большой собирается менять бомбу на людей? - Клянусь! Не знаю. - Где первая бомба, которую Большой уже выменял? Почему ты о ней не сказал? Порозовевшее было лицо Халеда вновь посерело. - Не знал! Не знал! Клянусь! Это было похоже на правду. Не мог же Бахтияр настолько доверять такому ублюдку. А теперь - вопрос на сообразительность. Как бы его получше сформулировать? Хотя, араб достаточно напуган. Спрошу грубо, в лоб. - Где находится "чистая страна"? - Что? - "Чистая страна". Может быть, - "страна чистых". Что это такое. Халед пожевал нижнюю губу. - Наверное - Пакистан, - сказал он. - Посадите его в отдельную камеру, - попросил я Моше, - и не обижайте. Пока. Тут я обратил внимание, что Моше как-то странно себя ведет. Смотрит не на меня, а в сторону, говорит так, словно не он - мой опекун, а я - его главный начальник... Одним словом - нет обычного мушкетерского задора. - Сейчас пойду перекушу, - сказал я, - потом поговорю с остальными. - Не спеши, - Моше вообще повернулся ко мне спиной, изучая в окне что-то очень интересное. - У тебя не будет никакого разговора после еды. - Почему это? - Маленький человек умер. В него попало шесть пуль со снотворным. Он не проснулся. - А вы его будили? - Еще как! Слабый оказался. - Та-ак. А жирный, волосатый? Фарук Джаббар? С ним что? - Заболел. - Тяжело? - Очень. Сегодня и завтра говорить не сможет, а потом, если не умрет, тоже вряд ли. Так врачи сказали. Может быть, через неделю. - Чем это он так тяжело заболел? - Мне стала ясна причина странного поведения Моше, но причина болезни? Аллергия на снотворное? Мне кажется, из-за обычной болезни Моше бы так не смущался. - Хочу видеть больного, - сказал я. - Нельзя. - Почему? - Ты только не сердись. Эта его болезнь... Его очень сильно побил охранник. Вот так фокусы! - Как это получилось? - Чиновник спросил его имя, а он кинулся на чиновника и стал его душить. Душит и кричит: "Аллах велик! Смерть евреям!" В кабинете был охранник-хиджазец. У них же все деды и прадеды занимались тем, что скакали по пустыне и били арабов. Для него услышать от араба: "Смерть евреям", это... это... Ну, попробуй понять... Охранник же не знал, что твой герой может рассказать важное... - Чем он его бил? - мне надоели идиотские оправдания. - Чем мог. Руками, ногами... Может быть, - стулом. Ты же знаешь хиджазцев? Теперь я знал. Совсем недурственно было бы выпустить какой-нибудь батальон хиджазцев в Хевроне нашего варианта. Кому-то жутко повезло, что не хиджазцы, а хазары охраняли мою персону в Хевроне. Говорить больше было не с кем. Я попросил разрешения пройти в камеру с Халедом и потребовал у араба составить список всех своих контактов в Израиле, Ливане, Боснии и России. Выйдя из Хевронского отделения я задумался. Захотелось куда-то закопаться и никого не видеть. Только ли